Евангелие — это благая весть о Любви. Первой, главной, заповедью Христа для последовавших за Ним является заповедь любви: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга»(Ин.13:34), — так звучит одна из основных заповедей, данных нам от Бога. Уже в Ветхом Завете у иудеев было изначальное представление о любви к ближнему: «Люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19:18). Но новизна заповеди Христовой состоит не в том, чтобы только любить ближних и родственников, «ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари?» (Мф.5: 46). Христос возвещает новое в том, что, обращаясь к нам, заповедует: » Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас» (Мф.5: 44), или, как сказано у Ев. Луки (Лк. 6:27,32): «Слушающим говорю: любите врагов ваших. Благотворите ненавидящим вас…И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники любящих их любят».
Любить трудно. Надо научиться любить, заставить себя преодолеть, побороть. Это тяжело. Исполнить заповедь любви человек не может. Не может в одиночку, но что невозможно человеку — возможно Богу. Человеку нужна помощь Божия, для осуществления подлинной любви – любви «по Христу». «Все величие и широта Божественных речений постигается любовью, когда мы любим Бога и ближнего», — говорит блаж. Августин [1,67]. Показывая, что на этой духовно-телесной, или лучше сказать Богочеловеческой любви, утверждается все христианское учение: «…держись любви, на которой все висит». И призывая нас к ней: «Итак, братия, последуйте любви, этому сладкому и спасительному союзу душ».
Мы решились последовать этому зову (ах, если бы только действительно и на практике), занявшись исследованием вопроса о понятии любви в Четвероевангелии. Исследование носит филологический характер, но и с нравственной стороны мы попытаемся разрешить некоторые проблемы, связанные с любовью христианской и мирской. Цель нашей работы состоит в том, чтобы выявить и сравнить количество употребления слов, обозначающих любовь, дать им филологическое разъяснение (именно греч. слов, с объяснением причины их перевода тем или иным словом на русский язык) и провести их классификацию по следующей схеме:
а) Любовь между Лицами Отца и Сына.
б) Любовь Отца и Сына Божия к роду человеческому.
в) Любовь человека к Богу.
г) Любовь к ближнему своему.
Источниками нам будут служить: текст Евангелие, а также объясняющая его литература, преимущественно святоотеческая, а также различные словари и работы современных богословов.
1. Евангелие – весть любви (Филологический анализ греческих слов употребляемых для обозначения любви и их русский перевод).
В Евангелии мы находим огромное количество употребления слова любовь, в различных его значениях. И если в русском переводе везде стоит само слово любовь, то в греч. тексте для его обозначения употребляются разные термины. В Четвероевангелии мы находим, как минимум четыре слова, употребляющихся в значении любовь и переведенных русским словом любовь, любить и т.п. Эти слова следующие: αγαπη, φιλεω, θελω и χαρις. Разберем употребление, их перевод и значение каждого из этих слов в отдельности.
1.1. Αγαπη: употребление, перевод и значение.
Αγαπη – любовь, заботливое отношение к кому-либо и попечение о ком-либо.Αγαπη – любовь высокая и благородная, деятельная и одаряющая. Самая первая любовь, которая рождается у человека, как раз и есть агапэ (такая встречается в самом раннем детстве, когда мальчик или девочка впервые влюбляются, их любовь еще нельзя назвать эротической, а их влечение назвать сексуальным. Это некое возвышенное чувство, ведь молодые сердца их еще не отягчены пороком и чисты, а помыслы не помрачены мраком греха, так сильно, чтобы затмить сие прекрасное и возвышенное чувство, как агапэ). Слово αγαπη, в значении любовь, любить употребляется в Евангелии чаще всех других. Оно имело важное значение и у Отцов как любовь божественная. Она имела и важное понятие и в философии неоплатонизма (см. у Плотина. Энеады, VI, 6). А Макарий Великий, подчеркивая особенную важность любви в деле спасения говорит: «…каждый, … прежде всего и везде да старается и да взыскует у Бога непрестанно иметь в сердце своем священную любовь (τη̃ν ι̉εράν α̉γάπη) и страх Божий (а это есть первая и великая заповедь) и частым, лучше же сказать, непрестанным памятованием о Господе и небесной любовью (ε̉́ρωτι ου̉ρανίω) да приобретет ее, ежедневно приумножая по благодати в преуспеянии, ибо многим тщанием, трудом, попечением и борением можем мы приобрести любовь (α̉γάπην) к Богу, образующуюся в нас по благодати и дару Христову…»(Сл. 1, 7: 2)[3].
1.2. Φιλεω: употребление, перевод и значение.
Φιλεω — любить, быть другом, дружба, целовать, дружественный поцелуй, иметь склонность, привязанность, обыкновение. Филео и агапэ по значению близки друг к другу, но объем понятия филео шире, чем агапэ, которая стоит выше филео, поскольку имеет нравственный характер.Это слово употребляется в Четвероевангелии реже, чем агапэ, иногда: а) в значении любовь, привязанность к кому-либо Богу или человеку,синонимично с агапэ, особенно часто у Ин. (Мф.10:37); Ин. 5: 20; 11:3,36; 16:27; 20:2; 21:15-17 ); б) иногда любовь к чему-либо, обыкновение, предпочтение (Мф.6:5 — Синод. пер., Кассиан, Кузнецова любят, но Лутковский передает словом предпочитают; можно пер.: имеют обыкновение; Мф. 11:19; 23:6; Ин. 12:25; 15:19); в) иногда как дружба (Ин.15:14); а также, г) поцелуй (Мф.26:48-49 и аналог.).
1.3. Θελω: употребление, перевод и значение.
Θελω – хотеть, желать, стремиться, быть склонным, иметь обыкновение к чему-либо, быть по душе, нравиться, любить (относ. к неодушевленным предметам). Это слово встречается всего два раза: один раз в Мк. 12:38 и один раз в Лк. 20: в аналогичном высказывании. Но интересно, то, что Мк. Употребляет одно слово θελοντων обозначения любви книжников к одеждам и приветствиям, т.е. льстивым и почтительным приветствиям, тогда как Лк. для обозначения любви к длинным одеждам употребляет слово θελοντων, а о приветствиях говорит φιλουντων, что еще раз подчеркивает классический стиль слога его Евангелия.
1.4. Χαρις: употребление, перевод и значение.
Χαρις – прелесть, красота, блаженство, слава, любезность, милость, благоволение, симпатия, расположение, любовь, наслаждение, благодать. Это слово употреблено в значении любовь, единожды у Луки (Лк.2:52).
На этом мы закончим наш краткий филологический анализ греческих слов αγαπη, φιλεω, θελω, χαρις и переходим к следующему этапу нашей работы.
2. Классификация понятия «любовь».
В Четвероевангелии слово любовь может обозначать разные понятия, порой даже противопоставляемые друг другу. Из-за не знания этой особенности, часто предлагают некоторые стихи, как бы противоречащие друг другу. На самом деле это не так. Евангелие и евангелисты не противоречат друг другу, но возвещает истину, ибо Писание богодухновенно (2 Тим. 3, 16). Для того, чтобы разобраться в этом, мы классифицируем понятие любовь употребляющееся во всем Четвероевангелии. А для удобства и большего усвоения представим нашу классификацию в которой отражены только основные стихи и, конечно же, она не претендует на полноту), с разбором (эгзегетическим) основных понятий, в котором употребляется слово любовь в Четвероевангелии по той схеме, которая дана в введении (см. Введение).
2.1. Классификации понятия любовь в Евангелии.
В каком понятии
употреблено
Место, в Четвероевангелии
Комментарии
Мф.
Мк.
Лк.
Ин.
а) Любовь между Лицами Отца и Сына.
3:17
17: 5
1:11
9: 6
3:22
9: 35
3:35; 5:20; 10:17; 14:31; 15:9 – 10; 17:24.
Все синоптики употребляют слово αγαπητος(Возлюбленный).
В этих отрывках Ин. употребляет слова αγαπη и φιλει как равнозначные. Свт. Кирилл замечает, что: Сын пользуется любовью Отца не по причине домостроительства и не в качестве награды, но видя в Сыне подлинную Свою сущность.
б) Любовь Отца и Сына к человеку и миру.
7:11
15 гл.
3:16 – 17; 14:21- 23; 16:27; 17:23, 26.
Свт. Кирилл, комментируя текст Ев. Ин. : а) Сын – Бог по природе (Ин. 3:16); б) единосущен Отцу, имеет с Ним одну волу, желание, цель(14:21; в) Ин. 16: 27 показывает, что Сын имеет личное существование (ипостасное), однако же во всем нераздельное, ибо в Сыне есть Отец, а в Отце… Сын.
в) Любовь человека к Богу.
10:37;
22: 36 -38
12:28 – 33
10:27
11:42
8: 42; 14:15, 21, 23, 24, 28; 15: 9 – 11; 16:27;
21:15 – 17
Мф.10:37: Господь не запрещает любить отца или мать, — говорит бж. Иероним, но в первую очередь надо любить Бога, а после Бога люби отца, люби мать, люби детей.
Ин.14:15 вышние блага, подаваемые Отцом, чрез Сына, могут получить только любящие Сына и Отца. Не всем доступно восприятие благодатного дара, но только тем, в ком окажется присущим достоинство близости к Нему чрез соблюдение заповедей, такой – есть любящий Бога и получит просвещение чрез Св. Духа и
Будет духовными очами созерцать вселившегося в него Господа.
г) Любовь к ближнему своему.
5:43 – 48; 7:12; 19:19
22:39
12:31
6:27 – 35; 10:25 – 37
13:34 – 35; 15:12 – 17
Мф.5:44: заповедь о любви к врагам не является невозможною, т.к. Христос не заповедует невозможное, но совершенное. Не верно утверждение, что для совершенной добродетели достаточно не иметь ненависти к врагам. Глагол αγαπατε
(Мф.5:44; Лк.6:27,35) подразумевает не столько эмоциональное переживание, сколько решимость и готовность делать добро другому человеку, даже врагу.
2.2. Разбор основных понятий.
А. Любовь между Лицами Отца и Сына.
Синоптики, повествуя о Крещении Господа от Иоанна, передают нам такой факт, что когда Господь вышел из воды, то на Него сошел Св. Дух (в образе голубя), а с небес послышался глас Отца: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение, то же слово Отца повторяется и во время Преображения Господа на святой горе. Слова Сей есть Сын Мой Возлюбленный означают, как говорит Феодорит, что Отец открыл Сына людям, ибо «не знали о Нем, что Он Сын Бога всяческих, и открылось, что Он Сын, когда Отец изрек при Иордане: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих». Бог Отец благоволил в Сыне – это значит, что чрез Сына пришло к нам спасение, ибо Отец успокоился в Сыне и умилостивился к роду человеческому, ибо чрез Сына пришло искупление. Многое к этим словам добавляет и Ин.: Отец любит Сына, и все предал в руку Его… и показывает Ему все, что Сам творит… как Отец … животворит, так и Сын… животворит. Сын возлюблен Отцом прежде основания мира. Эти места Ин. св. отцы толкуют в отношении их сущностного равенства (единосущия). «Отец все дал Сыну по естеству, а не по благодати», — говорит Феофилакт, ибо Сын – Наследник «благ Отца по существу…, т.е. все, какое есть по существу благо у Отца, это есть, несомненно и в силе (власти) Сына», — утверждает Кирилл.
Б. Любовь Отца и Сына Божия к роду человеческому.
Ибо так возлюбил Бог мир, — говорит иудеям Господь, — что дал Сына Своего Единородного, чтобы каждый верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Эти слова сильнее всех других показывают нам любовь к нам Бога. «Любовь Бога к миру велика и до того простерлась, — говорит Феофилакт, — что Он отдал не ангела, не пророка, но Сына Своего, и притом Единородного (1 Ин.4:9)… отдал Сына, какое превосходство любви показал Он?!… Отдал Единородного. Можно ли… достойно воспеть Его благость?». Св. Лука приводит в 15 гл. чудную притчу, которая делится на три отдела: 1) о заблудшей овце; 2) о потерянной драхме; 3) о блудном сыне. Притча эта у Лк. является единой притчей трилогией, имеющей показать нам икономию всех Лиц Троицы в деле нашего спасения: Икономию Сына, Отчего Логоса воплотившегося нашего ради спасения, спустившись с небес пришедшего в мир спасти овцу заблудшую (притча заблудшей овце) – грешников, из которых первый есть аз. Икономию Духа Святого, очищающего внутреннее наше. Зажегший огонь божественной благодати в сердце (притча о женщине и потерянной драхме). И икономию Отца Небесного сретающего на пути заблудшего чада, любезно принимая его, делая сонаследником своего Царства (притча о блудном сыне). В конце притчи, Лк. Описывает момент встречи Отцом своего блудного сына. Отец из далека увидев, что сын идет к Нему, Сам, встав поспешно идет ему на встречу (Лк. 15: 20). Притча показывает нам ту великую любовь к нам Бога и Его желание, чтобы все спаслись и пришли в познание истины.
В. Любовь человека к Богу.
Сказал Иисус: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим – и сия есть наибольшая заповедь (см. Мф. 22: 37 – 38). Возлюбить нам Господа следует не какой-либо одной частью своего существа, но всецело. Не только сердечной любовью (ερως), которая любит, но еще не разумеет, но более движима естественной страдательностью: не горело ли в нас сердце наше, говорили Клеопа и спутник его (Лк. 24: 32). И не только душевной любовью (φιλος), но и духовной (αγαπη) – всем разумением. Пусть горит сердце и желает душа и устремляется дух к Тому, Кто истинно сущий, наделяющий сущим, т.е. вечным, «от Кого и все прочие вещи получают бытие и продолжение, — вот неизменные и непоколебимые начало и основа жизни. Неведение о Нем есть смерть; о Нем познание и к нам Его благоволение, любовь наше к Нему и Ему уподобление, [сии] для нас составляют единственную жизнь» (Климент Алекс. Какой богач спасется, гл. 7).
Г. Любовь к ближнему своему.
Так же сказал Господь: возлюби ближнего своего, как самого себя (Мф. 22: 39). Вот каково требование Спасителя «мучительно-трудное для людей», как говорит М. Чегодаева. Каждый человек – личность. Он неповторим и индивидуален и все мы равны у Бога. Но каждый из нас живет своим «я». И, многие считают, что мое «Я» — не «я» другого человека. Его боль – не моя боль, его радость – не моя радость. Но все мы «одной крови» и всякий другой – мой ближний (по природе, духу, по человеческому родству), хочу ли я этого или нет. Я знаю себя (но много ли знаю себя?): мой мир чувств, трепетных переживаний, отношений с людьми и Богом, но другой мир (такой же, с чувствами, переживаниями) моего ближнего далек от меня и мне до него нет дела. Но Господь говорит: возлюби ближнего как САМОГО СЕБЯ. Он призывает меня не «проникнуться ко всем и каждому какими-то невозможными пылкими чувствами, а понять, что каждый человек, кто бы они ни был, во всем подобен мне самому… ему может быть так же больно, как и мне, так же горько, как мне. Что будучи голоден, болен, слаб, он испытывает то же самое, что испытываю и я». Моя любовь к ближнему – это мое СО- СТРАДАНИЕ ему, СО- ПОНИМАНИЕ его, СО- ЧУВСТВИЕ и СО- ДЕЙСТВИЕ на благо ему.
3. Христианство, как религия любви.
3.1. Любовь – исполнение Евангелия: Новая Заповедь.
В прощальной беседе со Своими учениками, совершив высочайший акт Божественной любви к человеческому роду, посредством Евхаристии, заключив с нами Новый Завет, который Он запечатлел Своею кровью, Господь преподает и заповедь новую: Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга.(Ин.13:34; 15:12 – 13,17). Эта заповедь является обобщением всего учения Иисуса Христа: «ей усвояется и та характеристика, которая принадлежит всему учению, принесенному Им на землю, — говорит К. Сильченков, — и вот… причина для наименования ее теперь новою». Святые Иоанн Златоуст и Кирилл Александрийский видят новизну ее в том, что Христос сделал заповедь новую по образу (τω τροπω) любви Своей. К ним присоединяется бл. Феофилакт и Емфимий Зигабен. Бл. Августин видит новизну ее в том, что: «эта любовь обновляет нас, дабы мы соделались новыми людьми, наследниками нового завета, певцами новой песни (аллюзия на Пс.95:1 и 145:1 – Е.Х.). Эта любовь… обновляет ныне все народы». Проф. А.Д. Беляев видит в этой заповеди любви связь с Евхаристией. Высокопреосв. Макарий (Булгаков) замечает новизну ее «по выражению и преизбытку той любви, какая заповедуется (якоже возлюбих вы), хотя заповедь о любви была известна и в ветхом завете(Лев.19,18)», но «Моисеев закон служил только приготовлением к Евангельскому», а в «Евангельском законе… гораздо полнее и возвышеннее… изображены истины нравственныя… Наконец, в евангельском законе предложены и гораздо высшия, чистейшия побуждения человека к исполнению воли Божией нежели в законе Моисеевом». По словам А.В. Иванова: «В Ветхом Завете она (заповедь о любви – Е.Х.) высказана, как бы мимоходом, случайно, как продолжение или завершение другой заповеди». Преосвящ. Филарет (Черниговский) говорит, что: «Любовь к ближним предписывалась и в Законе Ветхого Завета, но она ограничиваема была преимущественно любовью к единоплеменникам… Заповедь новую даю вам…и т.д. – сказал Господь: заповедь о любви новая, потому что надобно любить другого с такою же силою…и самоотвержением, как возлюбил Христос людей грешных, — а это степень любви высшая, невиданная на земле». Наконец еп. Кассиан (Безобразов) видит в этом союзе любви между учениками и Учителем союз Церкви. К этому следует добавить и то, что Новая заповедь Спасителя более того ответа, который дает Господь испытывающему Его законнику (см. Мф.22:36-40; Мк. 12:28-34), ибо он суть исполнения Закона и Пророков, а они только путеводитель к Евангелию, тень Его. Заповедь же Новая – исполнения Нового Закона — Евангельского. О котором восклицает блаж. Апостол: не достигну ли и я, как достиг меня Христос (Флп.3:12), и найтись в Нем не с своей праведностью, что от Закона, но с той, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере (3:9).
3.2. Любовь во Христе, как объединяющий фактор.
Господь пришел к нам, дабы мы могли взойти к Нему. Будучи по природе Богом, Христос истощился нас ради, и стал Тем, чем являемся мы, не перестав быть Тем, кем Он является. Он воплотился, чтоб мы могли одухотвориться, Он стал плотоносным, дабы мы стали духоносными. Он пришел соединить нас с Богом, той связью, которую имел и лишился наш праотец. Соединил же нас Господь с Отцом Небесным нашим Своей Крестной жертвою и заповедью любви, которую Он повелел нам стяжать друг к другу. Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас; пребудьте в любви Моей. Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви (Ин.15:9 — 10). В первом послании св. ап. Иоанн Богослов говорит: познали мы любовь, которую имеет к нам Бог…Бог есть любовь и пребывающий в любви (εν τη αγαπη) пребывает в Боге, и Бог в нем (1Ин. 4:16). Прп. Максим Исповедник говорит, что любовь к Господу, неотделима от любви к ближнему. Соединенные в любви к Богу ученики истинной Любви, стяжавши ее стяжали Самого Бога. Известен и другой образ, который показывает, что в единении любви друг к другу мы соединяемся в истинной любви к Богу. Этот известный образ круга, с точкой в центре, и с исходящих от нее радиусов мы находим у прп. Дорофея Газского (VI в.). В своих Дидаскалиях авва Дорофей упоминает этот образ, как переданный от отцов (некоторые хотят видеть в этом указание на Псевдо-Дионисия Ареопагита, у которого находим схожий образ в тракт. О божественных именах. Его суть заключается в том, что от окружности к центру идут прямые линии и, по мере приближения их к центру, они становятся ближе друг к другу, а в конце должны сойтись в центре. Круг – образ мира, центр – Бог, а радиусы – путь человеческой жизни. «Итак, — заключает Авва, — на сколько святые входят внутрь круга, желая приблизиться к Богу, на столько, по мере вхождения, они становятся ближе и к Богу, и друг к другу; и сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу; и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу»[там же]. «Истинная и совершенная любовь, — говорит митр. Амфилохий (Радович), — по своей природе, жертвенная любовь, она отдает все, ничего не ожидая взамен».
3.3. Любовь к миру, как фактор, разделяющий с Богом.
Но столь возвышенное чувство, в случае ее неправильного направления, может быть и пагубным и разделяющим нас с Богом, и с ближним, может стать источником войн, ревности, самоубийств, извращений и т.п. Если любовь к Богу – самопожертвование, отдача, т. н. περιχωρησις (взаимопроникновение), по подобию любви между лицами Св. Троицы [Х. Яннарас; цит. по 19, 59], желание более отдаться и открыться, нежели возыметь, то это же чувство, направленное к миру не во Христе, но эгоистично, становиться более пагубным, чем животворящим. Ведь тогда любовь не направлена уже к Источнику жизни – Богу – питая дух наш, но направлена к вещам бездушным или чувствительным, таким как сладострастие, честолюбие, любопрение, любостяжание, блуд и т.д. Прекрасно оба направления любви изобразил бл. Августин в Исповеди: «Я прибыл в Карфаген, — говорит отец, — и стали обуревать меня пагубные страсти преступной любви… Хотя у меня был внутренний глад пищи духовной – Тебя Самого… — но я… алкал не этой пищи нетленной … душа моя… устремилась к внешнему миру… Животворное чувство любви я осквернял нечистотами похоти, к ясному блеску любви я примешивал адский огонь сладострастия… Я испытал и любовь и взаимность, и прелесть наслаждения, и радостное скрепление гибельной связи, а вслед за тем и подозрение, и страх, и гнев, и ссору, и жгучие розги ревности…». Но, познав ошибочность и призрак этой быстротечной любви, Августин достиг той любви, которую жаждала душа его, вот как изображает ее он: «Если ты любуешься телами, то восхвали за них Бога-Творца их и перенесись любовью своею к самому Художнику, чтобы тебе не разочароваться в том, что тебе нравиться. Если тебя восхищают души, то люби их в Боге…Люби их ради Бога; влеки их к Нему…». Такова может быть любовь и живительна (если направлена к Богу) и смертельна (если бежит от Него к смертной плоти). Как и все в мире, что создал Бог на благо, хитрый дьявол, совратившись в начале, сумел извратить и употребить во зло, так и верховное это чувство (разумею любовь), сатана использует в своих пагубных целях.
3.4. О порядке любви.
Следует сказать несколько слов об иерархии любви. «Все движения души, — говорит Ориген, — Бог Строитель (Евр.11:10) создал ко благу. Но в нашей жизни часто случается, что вещи, по природе благие, при злоупотреблении ими ведут нас ко греху. Одно из движений души – любовь: мы правильно распоряжаемся ею, если любим мудрость и истину; когда же наша любовь опускается до худшего, мы любим плоть и кровь». Иерархия любви проста: «В книге Песнь песней мы читаем: Любовь ко мне делайте правилом, это правило, — говорит Иероним, — или порядок, необходимо в каждом движении души. После Бога люби отца, люби мать, люби детей. А если явится необходимость, чтобы любовь к родителям и детям поставлена была в сравнение с любовью к Богу, и если не можешь сохранить той и другой любви вместе, то пусть будет в отношении к Богу любовь, а в отношении к своим – ненависть». Авва Иосиф в беседах с Иоанном Кассианом и Германом говорит, что: «ту любовь, которая называется αγαπη, … должно оказывать вообще всем…Господь повелел нам изъявлять ее даже к врагам нашим, говоря любите врагов ваших(Мф.5:44). А διαθεσις, т.е. сердечное расположение должно оказывать …немногим, и тем которые связаны одинаковостью нравов или общностью добродетелей». Другими словами ненавидеть нельзя никого, но всех должно любить, даже врагов. А любовь может быть к одним больше «по праву заслуг», других любить «с особым расположением»и т.д. Цель христианского подвига – любовь. Эта любовь к Богу, бесстрастная, рождающаяся в чистоте ума.(«Всех же заповедей объемнейшая есть любовь к Богу и ближнему, которая рождается по отрешении от всего вещественного и в безмолвии помыслов», — так говорит прп. Марк Подвижник. Т.е. «любовь к Богу и ближнему невозможна, пока человек не отрешился от всего вещественного, т.к. страсти эгоистичны». Любовь к Богу всегда должна быть на первом месте, с ней же непосредственно связана и любовь к ближнему, которая может родиться только от любви к Богу. Любовь к Богу – есть познание Его любви к нам и, чрез это, самопознание и причастие к божеству (обожение). Если происходит смешение иерархических ценностей любви, то происходит и неверное понимание ее. Но истинная любовь – любить Бога всецело и ближнего, как самого себя. Слушать голос Церкви. Совершенство таковой любви мы видим у свщмч. Игнатия Богоносца восклицающего: «Любовь Моя распялась и нет во мне более огня любящего вещество, но вода живая, говорящая во мне, взывает мне изнутри: «Иди к Отцу». Блаженный ученик апостолов, он горит любовью к Спасителю и идет за Ним в зубы хищным зверям. Но в его любви нет ни капли фанатизма, она поразительно трезвенна. Идя на муки он не забывает и о Церкви, увещает к единению, обличает еретиков и т.д. Это признак истинной любви во Христе.
Заключение.
Как мы увидели, Евангелие многоразлично и разносторонне употребляет слово любовь, вкладывая в него различный смысл. Иногда это приводит к некоторому недоумению, как может один и тот же текст утверждать: возлюби ближнего и возненавидь отца своего, но все эти недоумения разрешаются сами собой, при правильном подходе к данному вопросу (с филологической, экзегетической и нравственной стороны); и правильной расстановке иерархических ценностей христианской любви. Эти ценности заключаются в том, что единственный путь к Богу – это любовь к нему совершенная, и она всегда на первом месте. На втором — любовь к ближним, за ней – любовь к родине, почтение ко всякой власти и т.д. Важно держаться этого правила и не удаляться от него. Любовь – цель христианского подвига и обобщение Христова учения. Ибо Господь открыл нам имя Отца (Ин. 17: 26) и мы знаем, что Бог есть Любовь (1 Ин. 4:16). Ныне Закон сменила Благодать. И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем [пребывает].
Любить трудно. Надо научиться любить, заставить себя преодолеть, побороть. Это тяжело. Исполнить заповедь любви человек не может. Не может в одиночку, но что невозможно человеку — возможно Богу. Человеку нужна помощь Божия, для осуществления подлинной любви – любви «по Христу». «Все величие и широта Божественных речений постигается любовью, когда мы любим Бога и ближнего», — говорит блаж. Августин [1,67]. Показывая, что на этой духовно-телесной, или лучше сказать Богочеловеческой любви, утверждается все христианское учение: «…держись любви, на которой все висит». И призывая нас к ней: «Итак, братия, последуйте любви, этому сладкому и спасительному союзу душ».
Мы решились последовать этому зову (ах, если бы только действительно и на практике), занявшись исследованием вопроса о понятии любви в Четвероевангелии. Исследование носит филологический характер, но и с нравственной стороны мы попытаемся разрешить некоторые проблемы, связанные с любовью христианской и мирской. Цель нашей работы состоит в том, чтобы выявить и сравнить количество употребления слов, обозначающих любовь, дать им филологическое разъяснение (именно греч. слов, с объяснением причины их перевода тем или иным словом на русский язык) и провести их классификацию по следующей схеме:
а) Любовь между Лицами Отца и Сына.
б) Любовь Отца и Сына Божия к роду человеческому.
в) Любовь человека к Богу.
г) Любовь к ближнему своему.
Источниками нам будут служить: текст Евангелие, а также объясняющая его литература, преимущественно святоотеческая, а также различные словари и работы современных богословов.
1. Евангелие – весть любви (Филологический анализ греческих слов употребляемых для обозначения любви и их русский перевод).
В Евангелии мы находим огромное количество употребления слова любовь, в различных его значениях. И если в русском переводе везде стоит само слово любовь, то в греч. тексте для его обозначения употребляются разные термины. В Четвероевангелии мы находим, как минимум четыре слова, употребляющихся в значении любовь и переведенных русским словом любовь, любить и т.п. Эти слова следующие: αγαπη, φιλεω, θελω и χαρις. Разберем употребление, их перевод и значение каждого из этих слов в отдельности.
1.1. Αγαπη: употребление, перевод и значение.
Αγαπη – любовь, заботливое отношение к кому-либо и попечение о ком-либо.Αγαπη – любовь высокая и благородная, деятельная и одаряющая. Самая первая любовь, которая рождается у человека, как раз и есть агапэ (такая встречается в самом раннем детстве, когда мальчик или девочка впервые влюбляются, их любовь еще нельзя назвать эротической, а их влечение назвать сексуальным. Это некое возвышенное чувство, ведь молодые сердца их еще не отягчены пороком и чисты, а помыслы не помрачены мраком греха, так сильно, чтобы затмить сие прекрасное и возвышенное чувство, как агапэ). Слово αγαπη, в значении любовь, любить употребляется в Евангелии чаще всех других. Оно имело важное значение и у Отцов как любовь божественная. Она имела и важное понятие и в философии неоплатонизма (см. у Плотина. Энеады, VI, 6). А Макарий Великий, подчеркивая особенную важность любви в деле спасения говорит: «…каждый, … прежде всего и везде да старается и да взыскует у Бога непрестанно иметь в сердце своем священную любовь (τη̃ν ι̉εράν α̉γάπη) и страх Божий (а это есть первая и великая заповедь) и частым, лучше же сказать, непрестанным памятованием о Господе и небесной любовью (ε̉́ρωτι ου̉ρανίω) да приобретет ее, ежедневно приумножая по благодати в преуспеянии, ибо многим тщанием, трудом, попечением и борением можем мы приобрести любовь (α̉γάπην) к Богу, образующуюся в нас по благодати и дару Христову…»(Сл. 1, 7: 2)[3].
1.2. Φιλεω: употребление, перевод и значение.
Φιλεω — любить, быть другом, дружба, целовать, дружественный поцелуй, иметь склонность, привязанность, обыкновение. Филео и агапэ по значению близки друг к другу, но объем понятия филео шире, чем агапэ, которая стоит выше филео, поскольку имеет нравственный характер.Это слово употребляется в Четвероевангелии реже, чем агапэ, иногда: а) в значении любовь, привязанность к кому-либо Богу или человеку,синонимично с агапэ, особенно часто у Ин. (Мф.10:37); Ин. 5: 20; 11:3,36; 16:27; 20:2; 21:15-17 ); б) иногда любовь к чему-либо, обыкновение, предпочтение (Мф.6:5 — Синод. пер., Кассиан, Кузнецова любят, но Лутковский передает словом предпочитают; можно пер.: имеют обыкновение; Мф. 11:19; 23:6; Ин. 12:25; 15:19); в) иногда как дружба (Ин.15:14); а также, г) поцелуй (Мф.26:48-49 и аналог.).
1.3. Θελω: употребление, перевод и значение.
Θελω – хотеть, желать, стремиться, быть склонным, иметь обыкновение к чему-либо, быть по душе, нравиться, любить (относ. к неодушевленным предметам). Это слово встречается всего два раза: один раз в Мк. 12:38 и один раз в Лк. 20: в аналогичном высказывании. Но интересно, то, что Мк. Употребляет одно слово θελοντων обозначения любви книжников к одеждам и приветствиям, т.е. льстивым и почтительным приветствиям, тогда как Лк. для обозначения любви к длинным одеждам употребляет слово θελοντων, а о приветствиях говорит φιλουντων, что еще раз подчеркивает классический стиль слога его Евангелия.
1.4. Χαρις: употребление, перевод и значение.
Χαρις – прелесть, красота, блаженство, слава, любезность, милость, благоволение, симпатия, расположение, любовь, наслаждение, благодать. Это слово употреблено в значении любовь, единожды у Луки (Лк.2:52).
На этом мы закончим наш краткий филологический анализ греческих слов αγαπη, φιλεω, θελω, χαρις и переходим к следующему этапу нашей работы.
2. Классификация понятия «любовь».
В Четвероевангелии слово любовь может обозначать разные понятия, порой даже противопоставляемые друг другу. Из-за не знания этой особенности, часто предлагают некоторые стихи, как бы противоречащие друг другу. На самом деле это не так. Евангелие и евангелисты не противоречат друг другу, но возвещает истину, ибо Писание богодухновенно (2 Тим. 3, 16). Для того, чтобы разобраться в этом, мы классифицируем понятие любовь употребляющееся во всем Четвероевангелии. А для удобства и большего усвоения представим нашу классификацию в которой отражены только основные стихи и, конечно же, она не претендует на полноту), с разбором (эгзегетическим) основных понятий, в котором употребляется слово любовь в Четвероевангелии по той схеме, которая дана в введении (см. Введение).
2.1. Классификации понятия любовь в Евангелии.
В каком понятии
употреблено
Место, в Четвероевангелии
Комментарии
Мф.
Мк.
Лк.
Ин.
а) Любовь между Лицами Отца и Сына.
3:17
17: 5
1:11
9: 6
3:22
9: 35
3:35; 5:20; 10:17; 14:31; 15:9 – 10; 17:24.
Все синоптики употребляют слово αγαπητος(Возлюбленный).
В этих отрывках Ин. употребляет слова αγαπη и φιλει как равнозначные. Свт. Кирилл замечает, что: Сын пользуется любовью Отца не по причине домостроительства и не в качестве награды, но видя в Сыне подлинную Свою сущность.
б) Любовь Отца и Сына к человеку и миру.
7:11
15 гл.
3:16 – 17; 14:21- 23; 16:27; 17:23, 26.
Свт. Кирилл, комментируя текст Ев. Ин. : а) Сын – Бог по природе (Ин. 3:16); б) единосущен Отцу, имеет с Ним одну волу, желание, цель(14:21; в) Ин. 16: 27 показывает, что Сын имеет личное существование (ипостасное), однако же во всем нераздельное, ибо в Сыне есть Отец, а в Отце… Сын.
в) Любовь человека к Богу.
10:37;
22: 36 -38
12:28 – 33
10:27
11:42
8: 42; 14:15, 21, 23, 24, 28; 15: 9 – 11; 16:27;
21:15 – 17
Мф.10:37: Господь не запрещает любить отца или мать, — говорит бж. Иероним, но в первую очередь надо любить Бога, а после Бога люби отца, люби мать, люби детей.
Ин.14:15 вышние блага, подаваемые Отцом, чрез Сына, могут получить только любящие Сына и Отца. Не всем доступно восприятие благодатного дара, но только тем, в ком окажется присущим достоинство близости к Нему чрез соблюдение заповедей, такой – есть любящий Бога и получит просвещение чрез Св. Духа и
Будет духовными очами созерцать вселившегося в него Господа.
г) Любовь к ближнему своему.
5:43 – 48; 7:12; 19:19
22:39
12:31
6:27 – 35; 10:25 – 37
13:34 – 35; 15:12 – 17
Мф.5:44: заповедь о любви к врагам не является невозможною, т.к. Христос не заповедует невозможное, но совершенное. Не верно утверждение, что для совершенной добродетели достаточно не иметь ненависти к врагам. Глагол αγαπατε
(Мф.5:44; Лк.6:27,35) подразумевает не столько эмоциональное переживание, сколько решимость и готовность делать добро другому человеку, даже врагу.
2.2. Разбор основных понятий.
А. Любовь между Лицами Отца и Сына.
Синоптики, повествуя о Крещении Господа от Иоанна, передают нам такой факт, что когда Господь вышел из воды, то на Него сошел Св. Дух (в образе голубя), а с небес послышался глас Отца: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение, то же слово Отца повторяется и во время Преображения Господа на святой горе. Слова Сей есть Сын Мой Возлюбленный означают, как говорит Феодорит, что Отец открыл Сына людям, ибо «не знали о Нем, что Он Сын Бога всяческих, и открылось, что Он Сын, когда Отец изрек при Иордане: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих». Бог Отец благоволил в Сыне – это значит, что чрез Сына пришло к нам спасение, ибо Отец успокоился в Сыне и умилостивился к роду человеческому, ибо чрез Сына пришло искупление. Многое к этим словам добавляет и Ин.: Отец любит Сына, и все предал в руку Его… и показывает Ему все, что Сам творит… как Отец … животворит, так и Сын… животворит. Сын возлюблен Отцом прежде основания мира. Эти места Ин. св. отцы толкуют в отношении их сущностного равенства (единосущия). «Отец все дал Сыну по естеству, а не по благодати», — говорит Феофилакт, ибо Сын – Наследник «благ Отца по существу…, т.е. все, какое есть по существу благо у Отца, это есть, несомненно и в силе (власти) Сына», — утверждает Кирилл.
Б. Любовь Отца и Сына Божия к роду человеческому.
Ибо так возлюбил Бог мир, — говорит иудеям Господь, — что дал Сына Своего Единородного, чтобы каждый верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Эти слова сильнее всех других показывают нам любовь к нам Бога. «Любовь Бога к миру велика и до того простерлась, — говорит Феофилакт, — что Он отдал не ангела, не пророка, но Сына Своего, и притом Единородного (1 Ин.4:9)… отдал Сына, какое превосходство любви показал Он?!… Отдал Единородного. Можно ли… достойно воспеть Его благость?». Св. Лука приводит в 15 гл. чудную притчу, которая делится на три отдела: 1) о заблудшей овце; 2) о потерянной драхме; 3) о блудном сыне. Притча эта у Лк. является единой притчей трилогией, имеющей показать нам икономию всех Лиц Троицы в деле нашего спасения: Икономию Сына, Отчего Логоса воплотившегося нашего ради спасения, спустившись с небес пришедшего в мир спасти овцу заблудшую (притча заблудшей овце) – грешников, из которых первый есть аз. Икономию Духа Святого, очищающего внутреннее наше. Зажегший огонь божественной благодати в сердце (притча о женщине и потерянной драхме). И икономию Отца Небесного сретающего на пути заблудшего чада, любезно принимая его, делая сонаследником своего Царства (притча о блудном сыне). В конце притчи, Лк. Описывает момент встречи Отцом своего блудного сына. Отец из далека увидев, что сын идет к Нему, Сам, встав поспешно идет ему на встречу (Лк. 15: 20). Притча показывает нам ту великую любовь к нам Бога и Его желание, чтобы все спаслись и пришли в познание истины.
В. Любовь человека к Богу.
Сказал Иисус: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим – и сия есть наибольшая заповедь (см. Мф. 22: 37 – 38). Возлюбить нам Господа следует не какой-либо одной частью своего существа, но всецело. Не только сердечной любовью (ερως), которая любит, но еще не разумеет, но более движима естественной страдательностью: не горело ли в нас сердце наше, говорили Клеопа и спутник его (Лк. 24: 32). И не только душевной любовью (φιλος), но и духовной (αγαπη) – всем разумением. Пусть горит сердце и желает душа и устремляется дух к Тому, Кто истинно сущий, наделяющий сущим, т.е. вечным, «от Кого и все прочие вещи получают бытие и продолжение, — вот неизменные и непоколебимые начало и основа жизни. Неведение о Нем есть смерть; о Нем познание и к нам Его благоволение, любовь наше к Нему и Ему уподобление, [сии] для нас составляют единственную жизнь» (Климент Алекс. Какой богач спасется, гл. 7).
Г. Любовь к ближнему своему.
Так же сказал Господь: возлюби ближнего своего, как самого себя (Мф. 22: 39). Вот каково требование Спасителя «мучительно-трудное для людей», как говорит М. Чегодаева. Каждый человек – личность. Он неповторим и индивидуален и все мы равны у Бога. Но каждый из нас живет своим «я». И, многие считают, что мое «Я» — не «я» другого человека. Его боль – не моя боль, его радость – не моя радость. Но все мы «одной крови» и всякий другой – мой ближний (по природе, духу, по человеческому родству), хочу ли я этого или нет. Я знаю себя (но много ли знаю себя?): мой мир чувств, трепетных переживаний, отношений с людьми и Богом, но другой мир (такой же, с чувствами, переживаниями) моего ближнего далек от меня и мне до него нет дела. Но Господь говорит: возлюби ближнего как САМОГО СЕБЯ. Он призывает меня не «проникнуться ко всем и каждому какими-то невозможными пылкими чувствами, а понять, что каждый человек, кто бы они ни был, во всем подобен мне самому… ему может быть так же больно, как и мне, так же горько, как мне. Что будучи голоден, болен, слаб, он испытывает то же самое, что испытываю и я». Моя любовь к ближнему – это мое СО- СТРАДАНИЕ ему, СО- ПОНИМАНИЕ его, СО- ЧУВСТВИЕ и СО- ДЕЙСТВИЕ на благо ему.
3. Христианство, как религия любви.
3.1. Любовь – исполнение Евангелия: Новая Заповедь.
В прощальной беседе со Своими учениками, совершив высочайший акт Божественной любви к человеческому роду, посредством Евхаристии, заключив с нами Новый Завет, который Он запечатлел Своею кровью, Господь преподает и заповедь новую: Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга.(Ин.13:34; 15:12 – 13,17). Эта заповедь является обобщением всего учения Иисуса Христа: «ей усвояется и та характеристика, которая принадлежит всему учению, принесенному Им на землю, — говорит К. Сильченков, — и вот… причина для наименования ее теперь новою». Святые Иоанн Златоуст и Кирилл Александрийский видят новизну ее в том, что Христос сделал заповедь новую по образу (τω τροπω) любви Своей. К ним присоединяется бл. Феофилакт и Емфимий Зигабен. Бл. Августин видит новизну ее в том, что: «эта любовь обновляет нас, дабы мы соделались новыми людьми, наследниками нового завета, певцами новой песни (аллюзия на Пс.95:1 и 145:1 – Е.Х.). Эта любовь… обновляет ныне все народы». Проф. А.Д. Беляев видит в этой заповеди любви связь с Евхаристией. Высокопреосв. Макарий (Булгаков) замечает новизну ее «по выражению и преизбытку той любви, какая заповедуется (якоже возлюбих вы), хотя заповедь о любви была известна и в ветхом завете(Лев.19,18)», но «Моисеев закон служил только приготовлением к Евангельскому», а в «Евангельском законе… гораздо полнее и возвышеннее… изображены истины нравственныя… Наконец, в евангельском законе предложены и гораздо высшия, чистейшия побуждения человека к исполнению воли Божией нежели в законе Моисеевом». По словам А.В. Иванова: «В Ветхом Завете она (заповедь о любви – Е.Х.) высказана, как бы мимоходом, случайно, как продолжение или завершение другой заповеди». Преосвящ. Филарет (Черниговский) говорит, что: «Любовь к ближним предписывалась и в Законе Ветхого Завета, но она ограничиваема была преимущественно любовью к единоплеменникам… Заповедь новую даю вам…и т.д. – сказал Господь: заповедь о любви новая, потому что надобно любить другого с такою же силою…и самоотвержением, как возлюбил Христос людей грешных, — а это степень любви высшая, невиданная на земле». Наконец еп. Кассиан (Безобразов) видит в этом союзе любви между учениками и Учителем союз Церкви. К этому следует добавить и то, что Новая заповедь Спасителя более того ответа, который дает Господь испытывающему Его законнику (см. Мф.22:36-40; Мк. 12:28-34), ибо он суть исполнения Закона и Пророков, а они только путеводитель к Евангелию, тень Его. Заповедь же Новая – исполнения Нового Закона — Евангельского. О котором восклицает блаж. Апостол: не достигну ли и я, как достиг меня Христос (Флп.3:12), и найтись в Нем не с своей праведностью, что от Закона, но с той, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере (3:9).
3.2. Любовь во Христе, как объединяющий фактор.
Господь пришел к нам, дабы мы могли взойти к Нему. Будучи по природе Богом, Христос истощился нас ради, и стал Тем, чем являемся мы, не перестав быть Тем, кем Он является. Он воплотился, чтоб мы могли одухотвориться, Он стал плотоносным, дабы мы стали духоносными. Он пришел соединить нас с Богом, той связью, которую имел и лишился наш праотец. Соединил же нас Господь с Отцом Небесным нашим Своей Крестной жертвою и заповедью любви, которую Он повелел нам стяжать друг к другу. Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас; пребудьте в любви Моей. Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви (Ин.15:9 — 10). В первом послании св. ап. Иоанн Богослов говорит: познали мы любовь, которую имеет к нам Бог…Бог есть любовь и пребывающий в любви (εν τη αγαπη) пребывает в Боге, и Бог в нем (1Ин. 4:16). Прп. Максим Исповедник говорит, что любовь к Господу, неотделима от любви к ближнему. Соединенные в любви к Богу ученики истинной Любви, стяжавши ее стяжали Самого Бога. Известен и другой образ, который показывает, что в единении любви друг к другу мы соединяемся в истинной любви к Богу. Этот известный образ круга, с точкой в центре, и с исходящих от нее радиусов мы находим у прп. Дорофея Газского (VI в.). В своих Дидаскалиях авва Дорофей упоминает этот образ, как переданный от отцов (некоторые хотят видеть в этом указание на Псевдо-Дионисия Ареопагита, у которого находим схожий образ в тракт. О божественных именах. Его суть заключается в том, что от окружности к центру идут прямые линии и, по мере приближения их к центру, они становятся ближе друг к другу, а в конце должны сойтись в центре. Круг – образ мира, центр – Бог, а радиусы – путь человеческой жизни. «Итак, — заключает Авва, — на сколько святые входят внутрь круга, желая приблизиться к Богу, на столько, по мере вхождения, они становятся ближе и к Богу, и друг к другу; и сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу; и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу»[там же]. «Истинная и совершенная любовь, — говорит митр. Амфилохий (Радович), — по своей природе, жертвенная любовь, она отдает все, ничего не ожидая взамен».
3.3. Любовь к миру, как фактор, разделяющий с Богом.
Но столь возвышенное чувство, в случае ее неправильного направления, может быть и пагубным и разделяющим нас с Богом, и с ближним, может стать источником войн, ревности, самоубийств, извращений и т.п. Если любовь к Богу – самопожертвование, отдача, т. н. περιχωρησις (взаимопроникновение), по подобию любви между лицами Св. Троицы [Х. Яннарас; цит. по 19, 59], желание более отдаться и открыться, нежели возыметь, то это же чувство, направленное к миру не во Христе, но эгоистично, становиться более пагубным, чем животворящим. Ведь тогда любовь не направлена уже к Источнику жизни – Богу – питая дух наш, но направлена к вещам бездушным или чувствительным, таким как сладострастие, честолюбие, любопрение, любостяжание, блуд и т.д. Прекрасно оба направления любви изобразил бл. Августин в Исповеди: «Я прибыл в Карфаген, — говорит отец, — и стали обуревать меня пагубные страсти преступной любви… Хотя у меня был внутренний глад пищи духовной – Тебя Самого… — но я… алкал не этой пищи нетленной … душа моя… устремилась к внешнему миру… Животворное чувство любви я осквернял нечистотами похоти, к ясному блеску любви я примешивал адский огонь сладострастия… Я испытал и любовь и взаимность, и прелесть наслаждения, и радостное скрепление гибельной связи, а вслед за тем и подозрение, и страх, и гнев, и ссору, и жгучие розги ревности…». Но, познав ошибочность и призрак этой быстротечной любви, Августин достиг той любви, которую жаждала душа его, вот как изображает ее он: «Если ты любуешься телами, то восхвали за них Бога-Творца их и перенесись любовью своею к самому Художнику, чтобы тебе не разочароваться в том, что тебе нравиться. Если тебя восхищают души, то люби их в Боге…Люби их ради Бога; влеки их к Нему…». Такова может быть любовь и живительна (если направлена к Богу) и смертельна (если бежит от Него к смертной плоти). Как и все в мире, что создал Бог на благо, хитрый дьявол, совратившись в начале, сумел извратить и употребить во зло, так и верховное это чувство (разумею любовь), сатана использует в своих пагубных целях.
3.4. О порядке любви.
Следует сказать несколько слов об иерархии любви. «Все движения души, — говорит Ориген, — Бог Строитель (Евр.11:10) создал ко благу. Но в нашей жизни часто случается, что вещи, по природе благие, при злоупотреблении ими ведут нас ко греху. Одно из движений души – любовь: мы правильно распоряжаемся ею, если любим мудрость и истину; когда же наша любовь опускается до худшего, мы любим плоть и кровь». Иерархия любви проста: «В книге Песнь песней мы читаем: Любовь ко мне делайте правилом, это правило, — говорит Иероним, — или порядок, необходимо в каждом движении души. После Бога люби отца, люби мать, люби детей. А если явится необходимость, чтобы любовь к родителям и детям поставлена была в сравнение с любовью к Богу, и если не можешь сохранить той и другой любви вместе, то пусть будет в отношении к Богу любовь, а в отношении к своим – ненависть». Авва Иосиф в беседах с Иоанном Кассианом и Германом говорит, что: «ту любовь, которая называется αγαπη, … должно оказывать вообще всем…Господь повелел нам изъявлять ее даже к врагам нашим, говоря любите врагов ваших(Мф.5:44). А διαθεσις, т.е. сердечное расположение должно оказывать …немногим, и тем которые связаны одинаковостью нравов или общностью добродетелей». Другими словами ненавидеть нельзя никого, но всех должно любить, даже врагов. А любовь может быть к одним больше «по праву заслуг», других любить «с особым расположением»и т.д. Цель христианского подвига – любовь. Эта любовь к Богу, бесстрастная, рождающаяся в чистоте ума.(«Всех же заповедей объемнейшая есть любовь к Богу и ближнему, которая рождается по отрешении от всего вещественного и в безмолвии помыслов», — так говорит прп. Марк Подвижник. Т.е. «любовь к Богу и ближнему невозможна, пока человек не отрешился от всего вещественного, т.к. страсти эгоистичны». Любовь к Богу всегда должна быть на первом месте, с ней же непосредственно связана и любовь к ближнему, которая может родиться только от любви к Богу. Любовь к Богу – есть познание Его любви к нам и, чрез это, самопознание и причастие к божеству (обожение). Если происходит смешение иерархических ценностей любви, то происходит и неверное понимание ее. Но истинная любовь – любить Бога всецело и ближнего, как самого себя. Слушать голос Церкви. Совершенство таковой любви мы видим у свщмч. Игнатия Богоносца восклицающего: «Любовь Моя распялась и нет во мне более огня любящего вещество, но вода живая, говорящая во мне, взывает мне изнутри: «Иди к Отцу». Блаженный ученик апостолов, он горит любовью к Спасителю и идет за Ним в зубы хищным зверям. Но в его любви нет ни капли фанатизма, она поразительно трезвенна. Идя на муки он не забывает и о Церкви, увещает к единению, обличает еретиков и т.д. Это признак истинной любви во Христе.
Заключение.
Как мы увидели, Евангелие многоразлично и разносторонне употребляет слово любовь, вкладывая в него различный смысл. Иногда это приводит к некоторому недоумению, как может один и тот же текст утверждать: возлюби ближнего и возненавидь отца своего, но все эти недоумения разрешаются сами собой, при правильном подходе к данному вопросу (с филологической, экзегетической и нравственной стороны); и правильной расстановке иерархических ценностей христианской любви. Эти ценности заключаются в том, что единственный путь к Богу – это любовь к нему совершенная, и она всегда на первом месте. На втором — любовь к ближним, за ней – любовь к родине, почтение ко всякой власти и т.д. Важно держаться этого правила и не удаляться от него. Любовь – цель христианского подвига и обобщение Христова учения. Ибо Господь открыл нам имя Отца (Ин. 17: 26) и мы знаем, что Бог есть Любовь (1 Ин. 4:16). Ныне Закон сменила Благодать. И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем [пребывает].
#НОВЫЙ_ЗАВЕТ